Трусов Сергей - Портрет В Городском Пейзаже
Сергей Трусов
Портрет в городском пейзаже
Ожидание становилось невыносимым. От стылого ветра коченели суставы,
небо затянуло серыми тучами, и не хватало только дождя. Время шло, а
обещанное зрелище никак не могло начаться.
Афиши были расклеены загодя. Яркие, зазывные, они приглашали всех
желающих на главную городскую площадь. Заранее был воздвигнут и помост -
подобие театральной сцены. Поговаривали, что городские власти запретили
окраску общественных сооружений, ибо неудачно выбранный цвет мог вызвать
накал политических страстей и привести к беспорядкам. Наверное, по этой
причине помост остался непокрашенным и смотрелся как-то по-деревенски. Тем
не менее, горожане надеялись на сюрприз. Ходили слухи, будто на этот раз
зрелище действительно окажется зрелищным. В общем, в назначенный день
толпа запрудила всю площадь.
Разумеется, я тоже находился в гуще событий. Нахлобучив шляпу и запихав
кулаки в карманы плаща, пока что крепился. Гомон толпы, холод и ожидание
бередили не самые лучшие чувства, и я опасался, что могу не сдержаться и
дать выход своему раздражению. Это было бы нежелательно. Моя агрессивность
- друзья подтвердят - могла доставить немало хлопот окружающим.
Итак, время шло, по-прежнему что-то не ладилось, и толпа недовольно
роптала. Внезапно поблизости кто-то сорвался и невнятно, с надрывом понес
нецензурщину. Меня всего всколыхнуло и, взмахнув кулаком, я тоже проорал
угрозу, обращаясь к пустому помосту. Получилось импульсивно, с
экспрессией, на меня посмотрели с уважением. Но мне было наплевать, ибо
никого из рядом стоявших я не знал и не собирался производить здесь какое
бы то ни было впечатление. Обо мне позабыли, и только чья-то прыщавая харя
продолжала таращиться в мою сторону.
"Наверное, из деревни", - решил я и сразу отвлекся, поскольку на помост
взобрался какой-то хлыщ.
Хлыщ продержался недолго - в нем узнали известного демагога и стащили
за ноги. Я решил воспользоваться суматохой и залезть на помост, чтобы
резануть им всем правду-матку, но тут передо мной возникла та самая
прыщавая харя.
- Извините, - прослюнявил незнакомый мне тип. - Можно вас спросить?
Я раздраженно посмотрел, прекрасно понимая, в чем тут дело.
В такие дни посторонних в город не пускали, но иногда кто-нибудь
прорывался, и, естественно, у него возникала масса вопросов. Что я мог ему
сказать? Битый час надо потратить на то, чтобы разъяснить несведущему
смысл происходящего. И начинать пришлось бы издалека - мол, народ всегда
тяготел к хлебу и зрелищам, а власти, по мере возможностей... ну и так
далее. Однако с некоторых пор с хлебом стало туговато, и основной упор
делался на публичные зрелища. Чего только ни показывали! Народные гуляния,
парады, салюты, факельные шествия, всевозможные конкурсы и многое, многое
другое. Но вскоре фантазия устроителей иссякла, и зрелища свелись к
политическим митингам. Именно тогда и решили город закрыть...
Все это мигом прокрутилось в моей голове, но я понимал, что за пару
минут втолковать провинциалу идею зрелищ просто невозможно. Тем более, что
хлыщ опять взобрался на помост и принялся проталкивать в сознание толпы
какую-то свежую мысль. Кулаки у меня зачесались, однако гость нашего
города продолжал на меня смотреть, и я нетерпеливо буркнул:
- Ну!
- Простите, - засмущался он. - Говорят, вы художник...
Это было неожиданно, и я опешил. Художником я не был. Правда, на мне
была широкополая черная шляпа, длинный плащ, и, возможно, мое одеяние
сбило чужака с толку. Впрочем,